Орсон Кард - Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)
– Вы хорошо гребете, – произнесла она.
– Мир, где я жил, почти весь состоит из льда и воды. Таков Трондейм, острые пики скал, немного почвы. Каждый, кто не умеет грести, презираем больше, нежели не умеющий ходить.
– ВЫ родились там?
– Нет. Там я последний раз Говорил. – Он сел на стенную траву лицом к воде.
Она села рядом с ним.
– Мама злится на вас.
Его губы изобразили подобие улыбки.
– Она говорила мне.
Не задумываясь, она сразу же бросилась оправдывать свою мать.
– Вы пытались прочитать ее файлы.
– Я прочитал их. Большинство из них. Все кроме самых главных.
– Я знаю, Квим говорил об этом. – Она вдруг ощутила гордость, что матери удалось столь надежно защитить информацию. Затем она вспомнила, что находится по другую сторону баррикад. Она годами пыталась добиться у матери открыть для нее эти файлы. Вдруг на нее что-то нашло и она перескочила на другую тему. – Олхейдо часами сидит с закрытыми глазами, слушая музыку. Он очень расстроен.
– Да, я знаю, он считает, что я предал его.
– Вы предали? – Она хотела сказать совсем другое.
– Я – Говорящий от Имени Мертвых, поэтому всегда говорю правду в любом случае, и не держу секретов от других людей.
– Я знаю, именно поэтому я вызвала Говорящего. Вы не должны никого щадить.
Он выглядел раздосадованным.
– Зачем ты пригласила меня? – спросил он.
Все шло наперекосяк. Она говорила с ним, как будто была против него, как будто не была благодарна за все то доброе, что он сделал для семьи.
Она говорила с ним, как с врагом. Неужели Квиму удалось заразить меня так, что я говорю не то, что хотелось бы?
– Ты приглашаешь меня сюда к реке. Никто из вашей семьи не разговаривает со мной, затем я получаю записку от тебя. Скрасить мое одиночество? Сказать, чтобы не щадил никого?
– Нет, – с горечью сказала она. – Я не предполагала, что так получится.
– Неужели ты думаешь, что я смог бы стать Говорящим, не уважая людей?
Окончательно расстроившись, она дала полную волю словам:
– Я хочу, чтобы вторгались во все ее файлы! Я хочу, чтобы вы опубликовали каждый ее секрет по всей вселенной! – На ее глаза навернулись слезы.
– Я понимаю. От тебя она тоже скрыла эти файлы.
– Сколько я ее уговаривала! Просила!
– У меня нет привычки заставлять плакать людей, Эла, – мягко сказал он. В его голосе чувствовалась забота. Это было подобно легкому рукопожатию в поддержку. – Скажи мне правду, почему ты плачешь?
– Я ужасная дочь…
– Да, ты неблагодарная ужасная дочь, – заговорил он с легкой иронией.
– Все эти годы хаоса и заброшенности ты боролась за единство семьи, одна, без всякой поддержки со стороны матери. Когда ты пошла по ее стопам и выбрала ту же профессию, она не захотела поделиться с тобой важной информацией. Ты заслужила любовь и доверие, она же платила тебе бесконечной руганью и запретами дома и на работе. Затем ты находишь человека и жалуешься ему, как тебе все надоело. Да, ты – самая страшная личность, которую мне довелось встречать.
Она вдруг почувствовала, что смеется над собственным приговором.
– Не опекайте меня. – Она старалась придать своему голосу как можно больше презрения.
Он заметил это. Его глаза сделались далекими и холодными. – Не нужно плевать в друзей.
Она не хотела его отчужденности. Но она не могла остановиться, ее тон становился все злее и надменнее.
– Вы не мой друг.
На мгновение она испугалась, что он поверит ей. Но на его лице появилась улыбка.
– Не всегда распознаешь друга с первого взгляда.
Да, я распознаю, думала она. Я уже знала одного. Она улыбнулась в ответ.
– Эла, а ты хороший зенобиолог? – спросил он.
– Да.
– Тебе восемнадцать лет. Экзаменационную квалификационную комиссию можно было пройти в шестнадцать. Почему ты не сдаешь экзамены?
– Мне не разрешает мать. Она говорит, что я еще не готова.
– После шестнадцати лет можно сдавать экзамены без родительского согласия.
– Ученик должен получить разрешение своего наставника.
– Но тебе уже восемнадцать, тебе не нужно этого разрешения.
– Она до сих пор остается зенобиологом Луситании. Это ее лаборатория.
Если я сдам экзамены, она не впустит меня в свою лабораторию до самой своей смерти.
– Она грозила этим тебе?
– Она дала понять, что я все равно не сдам экзамены.
– Потому что перестав быть учеником, и, если она признает тебя как коллегу и приемника, ты получишь полный доступ…
– Ко всем ее рабочим файлам. Ко всем защищенным файлам.
– Таким образом она задерживает начало карьеры собственной дочери, ставит ей пожизненное клеймо не готовности к экзаменам, и все ради сохранения тайны этих файлов.
– Да.
– Почему?
– Она помешалась.
– Нет, какой бы не была Новинха, она не сумасшедшая.
– Она жадина, сеньор Говорящий.
Он рассмеялся и лег на траву.
– Скажи, какая же она жадина?
– Могу дать целый список. Первое, она не разрешает мне изучать десколаду. Тридцать четыре года назад десколада едва не привела к гибели всей колонии. Моим прародителям, Ос Венерадос, едва удалось остановить десколаду. По-видимому, возбудители болезни, тельца десколады, до сих пор присутствуют – мы постоянно принимаем средство типа экстравитамина, оно сдерживает болезнь от вспышек и распространения. Они предупреждали вас об этом? Попав однажды в нашу систему, вам придется принимать эти добавки всю оставшуюся жизнь, даже если вы уедете от сюда.
– Да, я знаю.
– Она вообще не разрешает мне изучать тельца десколады. Эта информация спрятана в ряде ее файлов. Она скрыла все, что обнаружили Густо и Гайда о тельцах десколады. Ничего не доступно.
Глаза Говорящего сузились.
– Так, есть одна треть жадины. Что дальше?
– Это больше одной трети. Каковы бы не были тельца десколады, они адаптировались и стали человеческими паразитами уже через десять лет.
Всего через десять лет! Если они адаптировались однажды, то все может повториться.
– Может, она так не считает.
– Может мне следует позволить иметь собственное мнение по этому поводу?
Он положил руку ей на колено, стараясь успокоить.
– Я согласен с тобой. Продолжай. В чем вторая треть ее жадности.
– Она не позволяет мне ни одного теоретического исследования. Говорит «нет» моим аналитическим разработкам, созданию эволюционных моделей. Если я пытаюсь создать что-то, она говорит что у меня нет достаточных знаний и опыта. Она давит на меня своим авторитетом, наверное ожидая, что я сломаюсь.
